Знакомая российская история

у Хріста таксама бросалі камні

Цікава, што тыя агенты КДБ, якія нешта вынюхвалi на пахаванні Пастэрнака, ужо ператварыліся ў пыл гісторыі, а пісьменніка памятаюць да гэтага часу. А хто будзе памятаць вас, сабакі беларускага рэжыму?

А самым омерзительным в этой истории было то, что "Доктора Живаго" осудили все трудящиеся коллективы ссср, в которых не было ни одного человека, который бы на тот момент прочитал эту книгу.
При чём, во всей этой истории есть ещё один аспект - ЦК партии не простило Пастернаку ещё и того, что его книгу предпочли " Тихому Дону" Шолохова, на которую официальный литкомитет ссср подал тогда заявку в Нобелевский комитет.
Как по мне, "Тихий Дон" действительно ничуть не хуже " Доктора Живаго", тематика и сюжет этих двух произведений где-то даже пересекаются. Но Нобелевский комитет отклонил "Тихий Дон" по причине того, что авторство Шолохова было весьма сомнительным, а посему именно Пастернак и получил тогда Нобелевскую премию, за что ему и начала мстить советская номенклатура.
Не знаю, господа, но я тоже придерживаюсь того мнения, что 24-летний юноша, коим был Шолохов на момент написания "Тихого Дона", не мог сотворить столь серьёзное историческое произведение, проникнутое глубоким психологизмом, основанном на сложных человеческих отношениях и на мучительной ломке мировоззрения Григория Мелехова в противоречивый исторический период..

Вобще-то эти методы не изменились с самого появления этого кремля и опричнины - гэбни

Это убедительное доказательство, что СССР не развалился, а преобразовался в несколько частей, но с теми же советскими КГБэшными порядками как и раньше. Просто ситуация в России вынудило власть снять маску "демократии" ради защиты советских порядков.

Справка: 1. В марте 1959 года к больному старику, выдающемуся поэту Грузии Галактиону Табидзе пришли в больницу "гости". Поэту были высказаны пожелания скорейшего выздоровления и слова уважения и преклонения. Еще бы! Г.Табидзе - старожил грузинской поэзии, ее патриарх, академик. На поэтическом состязании в Грузии в 1921 году за стихотворение "Поэзия прежде всего" он был признан "королем поэтов". Представлял литературную Грузию на Международном конгрессе защиты культуры в Париже (1935).
Авторитетом такого человека хотели воспользоваться незваные гости: они предложили Табидзе подписать бумагу, клеймящую Пастернака как изменника родины. И старый Галактион, который в одном из небольших стихотворений, переведенном молодой Б.Ахмадулиной, когда-то написал:

На всякое "о да!"
доносится "о нет!" -

ответил этим подлецам решительным отказом и выбросился из окна больницы.
2. Борису Слуцкому, секретарю парторганизации поэтической секции, было поручено выступить, его специально вызывали в ЦК. В случае отказа от выступления Слуцкого могли лишить партбилета, а для него, ставшего коммунистом на фронте, это было бы моральной катастрофой. Александр Мацкин ("Литературное обозрение", #5, 1990) свидетельствует: "Не по доброй воле он пошел на трибуну, на свою Голгофу. Его вытолкнули на эстраду литературные чиновники самого высокого ранга. Подкупами его нельзя было бы заманить на это жертвоприношение. А вот перед угрозой он не устоял. Ему сказали прямо, в лоб, не деликатничая, - либо работа в литературе, либо молчание и полагающиеся в таких случаях египетские казни. И трудно печатавшийся поэт сломался. Нельзя его простить и нельзя это не понять". Впоследствии Слуцкий скажет В.Кардину, не оправдывая себя: "Сработал механизм партийной дисциплины".
Воспоминание о своем неправедном поступке долгие годы лежало на сердце нестерпимой мукой. Как замечает Б.Сарнов, "этот случай сильно способствовал тяжкой душевной болезни Слуцкого и сильно приблизил его смерть"...

Нет места талантливым людям в удушливой атмосфере диктаторов-гопников.

нет никакой идеи, только $